Интервью с фотографом Леонидом Лазаревым
По мотивам информационного портала Ulgrad.ru. Полная версия публикации доступна по ссылке http://ulgrad.ru/?p=160441
- Леонид Николаевич, какую творческую задачу вы себе поставили и как ее реализовывали?
- Поэтапно я влюблялся в Ульяновский край. Сперва я оказался за городом, меня везли на машине в сторону места смерти Дениса Давыдова, была прекрасная погода, и то, что я увидал, было прекрасно. Это были красивые возделанные поля, с холмами, открывшиеся горизонты. И я поймал себя на мысли, что я нахожусь в какой-то сказочно красивой стране. Я много ездил по стране, но такого не видел. Потом произошло совершенно случайное знакомство с творчеством Вильяма Каррика: хозяйка выставочного зала пригласила нас посетить экспозицию художницы, которая делала багетное оформление старых фотографий. Это были вырезки из какой-то большой книги, и меня поразили эти фотографии голых, босых крестьян, но снятых с какой-то удивительно открытой душой. Фотограф был влюблен в этих людей. И люди были очень горделивы сами собой, у них был стержень, их можно было уважать за то, что они как-то гордо смотрят на жизнь, хотя и бедные.
Потом случилось так, что я опять оказался за городом, опять повторилась со мной такая же ситуация – в один из прекрасных дней я приехал в Ульяновск. Мы пошли смотреть старый город, и вдруг пошел дождь. Я смотрю на старый город, и у меня возникает ощущение, что я в Бельгии или Голландии, на площади со старинными двухэтажными домами с фасадами разного цвета, все ухоженно, аккуратненько, чистенько. И то же самое я увидал в Ульяновске. Только дома были не каменные, а деревянные, они были разукрашены каждый своим цветом. И все причуды архитектуры и самого города были удивительны. Я много ездил по стране, но такого сочетания какой-то влюбленности в место, в котором живет человек, я не встречал. Я стою под дождем, у меня в руках маленький зонтик, на мне висит фототехника, я танцую под дождем, брызги летят во все стороны. Останавливается автомобиль, открывается окно, и водитель спрашивает, не отвезти ли этого сумасшедшего в сумасшедший дом? А у меня душа поет. И я внутренне влюбился в Ульяновскую область, в город, в людей. Каждое мое посещение толкало меня к какому-то творческому подвигу.
Одним из этих подвигов было начало работы над темой Вильяма Каррика. Я заразил этой идеей НИИ, возникла тема фотоэкспедиции по его следам. То, что я ожидал в глубинке – повторило мое первое знакомство с Ульяновском. Я увидал простых людей, какой-то необычайный пейзаж. Я бы не сказал, что это была какая-то могучая Волга, нет, это была Сура, небольшая река, но, четно говоря, загадка этой интриги для меня непонятна. Интрига в том, что я оказался заложником небольшого участка земли Росси с относительно небольшим населением. Мне захотелось остаток своих сил в жизни отдать этому народу и пейзажу. Так и родилась тема.
- Как вы искали людей для съемки?
- Вы знаете, я не искал людей, просто люди шли мимо нас, и интуитивно я стремился к тому или иному человеку. Я ни разу не ошибся, кроме одного раза. Один раз я обратил внимание на человека, взгляд которого был сумрачный и тяжелый. За моей спиной был митрополит и губернатор, и я пальцем показал на этого человека, и девушки из НИИ на него кинулись спросить как его фамилия. Он увидел, как я показал на него пальцем, и стал от них отбиваться: никаких съемок! Он внутренне был с сильным характером. Вообще же, когда я начинал говорить с человеком, я должен был ответить себе на вопрос – с плюсом он или с минусом, достойный он или недостойный. И каждый раз подтверждалась мысль, что этот человек достойный. Он простой, но в нем есть какая-то чистая правда, он живет честно, он прямой и он достоин уважения.
- В целом, результат с идеей совпал с ожиданиями или в процессе что-то поменялось?
- Вы знаете, когда я только начинал, я не думал о том, каков будет результат. Я не знал, что это будет, эти люди или другие, я шел, и у меня возникала концепция. Я видел работы Каррика, которые были сняты постановочным методом на черно-белый материал. Технологически у Каррика была очень сложная задача – перед съемкой он должен был в темноте поливать стеклянные пластинки эмульсией. И когда подходил этап съемки, то на солнечном свете выдержка должна была быть одна минута. И проблема была в том, чтобы заставить людей не двигаться минуту! Потом после съемки он парами ртути проявлял эти пластинки. В магазинах никаких фотоматериалов не продавалось, не было никаких инструкций, о том, как этого нужно было делать. Были какие-то основы, но каждый добивался своих результатов. Основам он обучался в Шотландии у известного фотографа, и потом он принес эти знания в Россию. У меня другая ситуация – полные возможности, любая съемка. Мне показалось стыдно заниматься компиляцией и повторять путь Вильяма Каррика – делать черно-белые фотографии. В его время это было на пике достижений. В мое время на пике достижений были цветные решения, правда, в приглушенном виде. Я не пользовался реалистическим изображением, я гасил цветность, гасил какие-то ненужные детали. Мне казалось, что я вижу души людей, которые жили когда-то в этих местах. Поскольку это были наследники или родственники тех людей, которых снимал Каррик, то я нашел технологический способ – показывать их через легкую нерезкую дымку. Мне казалось, что это единственно правильный путь.
- Один человек наотрез отказался сниматься, а были ли какие-то другие интересные реакции?
- Понимаете, я смотрю на людей, а они смотрят на меня, и в моем обращении к ним они видели откровенность и открытость. У меня не было тайных мыслей сделать из них «крокодила», я не из какой-то непонятной организации, я не пытаюсь что-то там выяснить. Нет, я пользовался доверием. Мое обращение сразу делало нас почти друзьями. Помню женщину, которая делает кукол, она подошла ко мне, сунула в руки две маленькие куклы, сказав, что это мне на счастье, и в стеснении отбежала. Позже я узнал, что она очень сильно больна. Но мое творчество останется, этот кадр останется навсегда. Она здесь улыбается и счастлива в кадре – вместе с куклой.
- Часто деревню представляют в темном свете, негативно, у вас более светлые впечатления?
- Да, иногда деревни производили тяжелое впечатление какой-то нищетой цвета, там не было цветности и радости. Но как только я начинал знакомиться с людьми, это ощущение пропадало. И конечно хотелось бы, чтобы эти люди были немного богаче. Я думаю, что поэтапно к этому все движется, – земля родит, земля востребована людьми, она возделана, она приносит урожай. И, так или иначе, этот урожай даст возможность этим людям подняться. Я был поражен одной случайной встречей. Мы едем, и вдруг я вижу небольшое стадо, а при стаде какой-то человек мелькает. Я говорю, давайте остановимся, мне кажется, интересно, давайте поговорим, а там будет видно. Остановились, подходим, я начинаю разговор и выясняю, что этот человек – бывший актер цирка. Он ездил на мотоцикле на мотогонках по вертикальной стене. А сейчас он пастух. Он поворачивает голову, подходит корова, он ей что-то говорит, она отходит. И я вижу, он демонстрирует потрясающий язык общения с животными. Вы понимаете, какая вещь – открылся человек, но он побит жизнью, в нем какой-то внутренний комплекс. Он говорит, что животные ближе, чем люди, но в его глазах я увидел, что он не раздавлен обстоятельствами, он красиво выглядит. И я горжусь этим изображением и встречей. И я сделал все, чтобы поднять его на высоту творческого величия, потому что не каждый пастух производит такое впечатление.
- Как вы находите общий язык с людьми? Как раскрыть человека?
- Это трудно, надо уважать человека, надо любить этих людей заочно. Надо видеть в них объекты гордости. И я через этих людей рассказываю о Симбирской губернии. И когда я подхожу, я в открытую сразу начинаю говорить. Как все это происходит? Сказать трудно. Но, видимо, надо иметь открытую душу для этого. А я был открыт для этого контакта. У меня же не было каких-то тяжелых мыслей, тайных, я не пытался как-то эксплуатировать, нет, мне надо было, чтобы человек вспыхнул интересом, а тут у меня волшебная машинка, которая называется фотоаппарат. Я переношу изображение этого человека в другое поколение, в другое время. И в другом времени люди, глядя на это изображение, будут испытывать чувство восторга и уважения к этим людям. У меня в руках машина времени, и к этому надо относиться очень аккуратно и осторожно. Всякий брак потом уходил в шлак, выкидывался. Но уважение ко всем людям осталось. Мне кажется, что люди со стороны чувствуют мое отношение к ним. Есть люди, которые вешались мне на шею, целовали, посвящали стихи, пели песни. Это нельзя забыть. Этих людей можно уважать. Я надеюсь, что это чувство возникнет и у руководства области, и оно сочтет возможным издать эту книгу и сделать выставку на эту тему. Кстати, у меня есть еще один проект, посвященный Ульяновску – книга о городе «Ностальгия». Она уже в готовом виде, но ее никак не издадут. Это книга полна поэзии. Это книга любви к городу. Я готовил ее 2,5 года. Там умышленно недоделана последняя часть, она связана с самыми выдающимися людьми Ульяновска. Город снят очень добрым взглядом, это не архитектура, как обычно делают, это много кадров под дождем из того сумасшествия, о котором я вам рассказывал. Когда я начинал снимать, я не думал о книге. Книга появилась тогда, когда мне удалось снять Волгу. Я как-то оказался на «Венце», пошел дождь, и я увидал радугу над Волгой. В кадре мне удалось соединить три вещи – радугу, Волгу и маленький кораблик, который входил в эту радугу. Там больше ничего нет, но это изображение создает такое прекрасное ощущение въезда в Рай, в какую-то страну красоты, музейных ценностей. Все изображения снабжены стихами – Карамзин, Языков, Батюшков, Жуковский. Это поэтическая форма восприятия мира и само изображение передает очень хорошее ощущение от города.
- Где можно увидеть фотографии проекта?
- На данном этапе закончена творческая и исследовательская часть проекта, идет оформление в книгу и подготовка материала к переводу в статус выставочного проекта. Сейчас НИИ представляет лишь разовые небольшие мобильные выставки. Такие прошли в рамках фестиваля «По Суре: из прошлого в будущее» в 2016, и 2017 годах, в дни праздничных мероприятий в Сурском районе в августе 2017 года. Ближайшая мобильная выставка пройдет в Карсуне, в дни празднования его 370-летия 19 августа. Это не случайно, так как часть съемок проводилась именно здесь. Отдельные истории о съемках и героях можно найти в Интернете – на сайте Краеведческий компас http://73history.ru/news/659-090817-2, http://73history.ru/video/651-260717-1